Краснянская.

Новое искусство нового государства

Кристина Краснянская, искусствовед, куратор выставки, основательница галереи «Эритаж».

Кристина, скажите, пожалуйста, какова была ваша главная кураторская задача?

Выставка - это попытка осознать сегодня, чем была Октябрьская Революция, показать, что, несмотря на все ужасы и кровопролитие, она стала неким спусковым механизмом. Революция превратила художников-авангардистов в официальных художников нового государства, это, во-первых. Во-вторых, благодаря ей, появилось агитационное искусство, которое тесно переплелось с русским авангардом. К большевикам пошли работать первые имена: Степанова, Розанова, Штеренберг, Удальцова, Древин, Лентулов, это, в-третьих. Их смелые эксперименты вышли на улицы городов, в разнообразные и многочисленные общественные пространства, - в-четвёртых. Что касается агитационного искусство, на нашей выставке представлены уникальные агитационные произведения великих художников, скульпторов, архитекторов: редкие палехские лаки, плакаты, кость, текстиль, редкие образцы агитационного фарфора, например террина, чья форма и роспись выполнены Чехониным. В экспозиции мы по возможности полно показываем искусство и дизайн первых двух послереволюционных десятилетий, феномен «нового искусства нового государства».

Союз искусства и дизайна, это концептуально?

Да, разумеется, это концептуально. Дизайн в культуре авангарда обязателен. Именно дизайн и архитектура проектировали «модели желаемого будущего». Что касается экспонатов, то в залах галереи есть великолепные образцы мебели 1920-х годов Бориса Иофана из знаменитого «Дома на Набережной», Мемориальный кабинет Народного Комиссариата Обороны «Ворошиловский уголок», мебельный гарнитур в стиле советского ар-деко из Ивановского детского дома №5 для испанских детей, подаренный детскому дому НКВД, мебель детской военно-трудовой коммуны «Леноблоно» архитектора Александра Дмитриева, учителя Моисея Гинзбурга. Мебель на выставке показана в контексте проектов известных архитекторов Алексея Щусева, Ивана Фомина, Каро Алабяна, Дмитрия Чечулина и др.

Театр того времени также представлен?

Да, конечно. Как театр начинается с вешалки, так экспозиция начинается с какой-то центральной вещи. В нашем случае – это занавес Большого театра Фёдора Феодоровского, выполненный по его эскизув 1937 году. К этому предмету нельзя остаться равнодушным. У нас имеется два фрагмента, мы выставили только один. Этот занавес стал знаковым произведением в экспозиции. В послереволюционном театре работали и Александр Веснин, и Владимир Стенберг, чьи работы также есть на выставке. Художники, режиссёры, актёры, вдохновлённые идеями революции, создавали новую страну, новое государство, новую и живописную, и театральную систему. Занавес как бы приоткрывает нам этот самый новый мир, и мы как зрители наблюдаем за действом, которое совершилось сто лет назад… Постреволюционное искусство Советского союза не плоская тема, оно обогатило мировую культуру.

А как наши зрители относятся к коллекционному дизайну, с которым вы работаете, который вы любите?

Свою работу с коллекционным дизайном я начала с того, что поняла: у нас он никак не представлен, зрители его не знают. Я стала эту тему разрабатывать. У нас, конечно, есть небольшое количество коллекционеров, которые в состоянии оценить, понять, что это такое, у которых есть предметы на тему, и не только мебель, но и фарфор, и архитектурные проекты. Но таких ценителей немного, а жаль. Практически все художники-авангардисты пробовали себя в вещественно-материальной сфере, в дизайне, создавали объекты. До нас дошло совсем немногое. Меня, конечно, прежде всего, привлекает мебель, потому что её очень-очень мало. Советский коллекционный дизайн редко найдёшь на аукционах. Он – в музеях. К сожалению, на этот материал нет рынка. Интерес есть, рынка нет.

Наши дизайнеры того времени смотрели на Запад?

Очень интересный вопрос. Мы сейчас пытаемся проводить параллели. Я не могу сказать, что дизайнеры были не в контексте. Конечно, советский дизайн очень аутентичен. Возьмите, например, Палех или советское ар деко. Если Палех, несомненен, то вопрос о советском ар деко до сих пор не разрешён как вопрос о русском импрессионизме. Я считаю, что, конечно же, советское ар деко есть. Однако, наши дизайнеры и архитекторы вдохновлялись, скорее не Европой, а Америкой, её небоскрёбами…

Почему дизайн этого времени практически имперсонален?

Не всегда. Нам удалось восстановить многие имена. Часто архитектор был и дизайнером созданного интерьера, такой вод тренд, такая традиция! Мы знаем, что Иофан, Крестовский, Дмитриев проектировали мебель. Совместно со Строгановкой, музеями мы ищем забытые имена, работаем в этом направлении. Данная выставка была создана в содружестве с Государственным Научно-исследовательским Музеем Архитектуры им. А.В.Щусева, чьи архитектурные проекты очень украсили экспозиции и дали представление еще и о неосуществленных идеях, т.н. бумажной архитектуре этого периода, а также при поддержке Государственного Центрального Театрального Музея им. А.А.Бахрушина , который нам любезно предоставил редкие театральные работы послереволюционного периода. Несмотря на то, что мы галерея , этот проект является кураторским , а не коммерческим.