Московский музей современного искусства совместно с галереей ABA представляет публике персональную выставку американского художника российского происхождения Эдварда Беккермана «За пределами снов». Проект объединил работы, созданные за последние 30 лет: серии «Лица и Головы», «Ангелы-хранители», «Духи и Cны», «Победа». В эксклюзивном интервью Эдвард Беккерман рассказывает наши читателям о своем творческом методе, о живописи и музыке, об архитектуре, дизайне и интерьере, о современном искусств вообще. Читайте с удовольствием!
Эдвард Беккерман, художник, скульптор, архитектор.Эдвард, как я понимаю, это первая такая большая выставка в Москве?
Да, я впервые привез ретроспективу в Москву, давно хотел её сделать. Хотел привезти свое искусство и показать его в городе, где моя семья жила много лет, где прошло мое детство. И для меня это - огромный праздник.
Эдвард, ваши работы такие экспрессивные, энергетические, цветные, насколько важен для вас цвет?
Для меня цветовое пространство - это музыка, потому что каждый звук имеет свой цвет. Я очень люблю музыку, работаю под музыку. Люблю и классику, и хороший рок, и хороший блюз, и духовную музыку. Обожаю пение птиц, музыку воды, музыку леса… Каждый цвет вместе и в отдельности, влияет на нас, на нашу сущность, как разная музыка. Мои работы очень медитативны. Если сидеть перед ними долго, они начинают с вами разговаривать... Я очень хочу, чтобы они проникали в сердца людей. Я надеюсь, что такое произойдет здесь, в Москве. Для меня это очень важно. Всё это - очень интересный процесс, который невозможно объяснить рационально.
Ваши работы находятся во многих частных и музейных коллекциях Америки и Европы. Они отлично вписываются в любое выставочное пространство. А что можно сказать о домашнем интерьере?
Я всегда приятно удивлен, когда бывая в домах своих друзей коллекционеров, вижу какое место в интерьере занимают мои работы. Конечно, огромное значение имеет правильный цвет всего интерьера, потом свет, который освещает живопись. От этого зависит их энергия, их движение. При правильном свете они начинают оживать в прямом смысле слова.
Edward Bekkerman, Just Another Glass, 1993, mixed media on canvas, 110.5 x 173 cm
А как ваша живопись живет в одном доме со старым искусством? Хорошо?
Знаете, очень хорошо живет. Мои коллекционеры собирают и Дега, и Миро, и Гогена. И мои работы выглядят рядом очень органично. Они не теряются среди общепризнанных шедевров, что очень приятно.
Эдвард, как мне известно, вы, в принципе, никогда не изменяли живописи?
Я ее никогда не предавал. Это было и есть концептуально. Это была и есть любовь. И живопись моя про любовь, о любви. Многие годы все вокруг говорят, что вот мол, живопись мертва, что никто ничего уже не сделает нового... Я же думаю, что время покажет, всё расставит на свои места. Я могу делать и инсталляции, и объекты, много чего умею делать, я же, по профессии, первым делом - скульптор. Конечно, все жанры, все виды искусства имеют право быть, и битые кирпичи, и осколки стекла, и кровь, и пылесосы, стоящие в углу... Но и живопись имеет право быть! Она никогда не умрет. Я просто перехватил факел, и, надеюсь, буду его нести...
Так что же это такое, современное искусство?
Современное искусство - это искусство, сделанное в момент, когда мы живы, когда любим, чувствуем, живем. Если вы можете назвать современным искусством инсталляции или перформансы, которые я, кстати, люблю, то почему живопись не может быть современным искусством? Я пишу мои картины сегодня и сейчас. Не устаю повторять снова и снова, что пришло время живописи, она и есть сегодня – современное искусство.
Edward Bekkerman, Its Me, 1999, mixed media on canvas, 139 x 121 cm
Ваша любовь, живописные пристрастия?
Очень многих люблю: Ван Гога, Родена, Гогена, Матисса, Климта, Бейкона, Фройда. Люблю, конечно, старых мастеров, конечно, Гойю, Микеланджело, и Леонардо да Винчи, и Рафаэля. Обожаю Босха.
Вы – знаменитый живописец. А каково ваше отношение к дизайну? Архитектуре?
Очень позитивное. Я отношусь к любому качественному искусству очень хорошо, если оно сделано не только для денег. Современный дизайн мне очень интересен, обожаю архитектуру. Мечтаю, вписать свою скульптуру в контекст современной архитектуры. А ещё хотелось бы поработать с большим пространством, с дворцовым интерьером, например, поработать с интерьером как с искусством. Очень много разных проектов крутиться в голове. На самом деле, границ между жанрами и видами у искусства нет.
Эдвард, ваша последняя серия, написанная в 2015 году, называется «Победа»? Прокомментируйте, пожалуйста.
«Победа» - самая последняя серия, которую я сейчас разрабатываю. И это только начало. Все «Победы» будут разные, как чакры тела, как цвета в природе. В московской экспозиции находятся четыре «Победы»: синяя, красная, зеленая и еще одна красная, большая, я её называю «Большая Победа». Вся наша жизнь состоит из побед, больших и маленьких. У всех Победы разные… Какой ценой нам дается Победа? Какой ценой дается Свобода? Попадание в десятку? Но если человек верит, то, в конце концов, он победит, попадет в десятку. Верю.
Edawrd Bekkerman , Red Victory (Big), 2015, mixed media on canvas, 247.6 x 231.2 cm
