Cергей Труханов.

Реставратор

Cергей Труханов, архитектор, основатель архитектурного бюро «Т+Т Architects».

 Сергей, когда вы основали собственное бюро, сразу сконцентрировались на реконструкции, реновации?

 Все было очень просто. Так сложилась коньюктура. Появился один проект, потом пришел запрос на другой, и мы начали нарабатывать опыт именно в этом направлении. Случилось, что в Москве стали закручивать гайки с новым строительством, сначала в пределах Садового кольца, затем в пределах Третьего транспортного кольца, ну и так далее. Все потихонечку стали присматриваться к промзонам, территориям, которые были когда-то задействованы фабриками и заводами. Складывалось понимание, что именно работа с этими территориями будет основной на несколько лет вперед. Но нашим первым объектом реконструкции стала мельница И. А. Зарывнова в далеком от столицы городе Оренбурге. Мы начали проект в 2010 году. Сейчас реконструкция мельницы в офис «в духе лофта» практически завершена.

 Сергей, когда заходите в старое промышленное здание, вы не приходите в ужас от жуткой заброшенности? Какое чувство у вас появляется?

 Абсолютный восторг! Фантазия сразу начинает бурно работать, а «ладошки потеть от предвкушения»…
Вот, например, наш последний проект, Уральский приборостроительный завод в Екатеринбурге, - очень грустный по архитектуре комплекс зданий, не представляющий на сегодняшний день никакого интереса и никакой ценности. Реновация этого очень сложного и очень комплексного объекта предполагает решение целого набора задач, архитектурных и градостроительных. Это же центр города, завод соседствует с городской администрацией! Здания довоенные, фасады – штукатуренный кирпич. Здесь есть много любопытного. На реконструируемой территории, например, находится библиотеки им. В.И. Белинского. Архитектура ее достаточно интересная, но ее состояние плачевно, ветхое, стены заражены, надо отчищать. Библиотека использовалась под цеха, сдавалась под производственные площади. Под гражданское использование ее тяжело переориентировать, так что, придется обновлять с нуля.
Другой пример интересной реновации - мельница братьев Шмидт в Саратове. Нам везет на мельницы. Саратовская была крупнейшей мельницей в Европе на момент своей постройки в конце позапрошлго века. Кирпичное здание очень красивое, в нем будут офисы. Сейчас ведутся работы по основному зданию, которое вошло в первую очередь реконструкции.

Мельница братьев Шмидт в Саратове.

 Сергей, а интерьерами тоже занимаетесь?

 У нас в компании есть два направления. Одно занимается архитектурными объектами, другое – интерьерами. Стилистика интерьеров зависит от поставленных задач. Проблему формирует заказчик. Он озвучивает, что ему нужно, какая у него бизнес- концепция, что у него стоит на первом месте, что - на втором, как у него построена внутренняя кухня, ну и так далее.

 Какая стилистика наиболее популярна?

 Родоначальниками истории превращения заброшенных промобъектов в жилье и офисы были американцы в сороковые годы прошлого века. Они же сформировали моду и стиль. Лофты (от английского loft, чердак) и опенспейсы – вот за что бьется современный заказчик. И это понятно, в опенспейсе можно посадить гораздо больше людей с не меньшим уровнем комфорта, чем в кабинетах.

 У промзданий есть свои хорошие качества: высокие потолки, большие объемы, много света, да?

 Конечно, в первую очередь, перечислены эти самые, бросающиеся сразу в глаза, параметрические характеристики помещения: высота, объем света, объем воздуха в помещении, который появляется за счет высоты. Все обусловлено еще и конструктивными особенностями. Большие пролеты между колоннами – и, как следствие, появляется еще больше воздуха, открывается место для маневра. Такие помещения гораздо интереснее жилых стандартных объектов.
Для любителей разнообразных интерьерных мулек на бывших производственных площадях, в зданиях с историей найдется очень много различных артефактов. Это, например, какие-то фасадные элементы, детали и фрагменты, оставшиеся в интерьере от бывших пользователей, промышленные балки, краны, заклепки, крутые чугунные лестницы, которые сейчас никто не делает. Это вещи  духа, вещи истории. В Москве в Даниловской мануфактуре мы ходили по территории цехов, искали и собирали детали от старых станков, чугунные ступени с клеймами. Потом пытались их внедрять в интерьеры.
Части же старых инженерных система, например старые трубы, оставляем только в том случае, если можно как-то использовать это в интерьере с декоративной точки зрения. Все же инженерка должна быть современной, функциональной.

 Апартаменты в промзданиях, это другая история?

 Да, конечно. Все плотно обсуждается с девелопером. В апартаментах совершенно по-другому мыслятся и конструкции, и инфраструктура, которая должна быть, которая предаст объекту необходимые атрибуты. Это же жилье, а не просто набор квартир, место для ночлега, не только продаваемые квадратные метры. Нужно облагородить территорию, добавить разные заманиловки, чтобы людям было приятно и комфортно там жить. Примером может служить жилой комплекс «Студия 8», в районе метро «Аэропорт». Там на территория бывшего «ОКБ Сухого» сейчас заканчивается строительство апартаментов.

Жилой комплекс «Студия 8» в районе метро «Аэропорт».

 В апартаментах вы предпочитаете стиль лофт, или можете сделать там все, что угодно?

 В принципе, можем сделать все, что угодно. Выбираемый стиль связан с задачами девелопера, окружением объекта, контекстом, в котором он реализуется. Какой-то девелопер считает, например, что у него здание обладает потенциалом лофта. Значит нужно делать только лофт! А есть, например, приборостроительный завод в Екатеринбурге, где адаптация зданий под лофты была бы притянута за уши. Там надо делать честную современную архитектуру!

Завод в Екатеринбурге.