Арсений Леонович.

Архитектура диалога

Арсений Леонович, архитектор, директор архитектурного бюро PANACOM

Вы 12 лет назад основали архитектурное бюро. В чем специфика и трудности «архитектурной реальности» в России?

К сожалению, у нас пока не сформировалась адекватная культура конкурсов, нет института общественного смотра, нет понимания социальной значимости архитектурных проблем. За последние двадцать лет с тем бюджетом, который выделяется на строительство, можно было сделать архитектуру одной из национальных идей. Было вполне возможно последовательно и постепенно создать совершенно иной пространственный контекст. Увы, не получилось. Получилось, как обычно, нечто аморфное, серое и размазанное, по большей части из керамогранита, с редкими, бесспорно талантливыми вкраплениями хороших зданий, в виде исключений, подтверждающих сложившееся правило.

Почему, на ваш взгляд, так произошло?

Такое чувство, что ни в верхах, ни внутри самих профессиональных кругов до сих пор не возникло понимания, что архитектура —  гораздо больше, чем строительство. На протяжении многих десятилетий существовала крепкая сцепка понятий «Архитектура и строительство». Второе в этой упряжке довлело. Главной задачей было  расселить население из деревень и коммуналок. За последние несколько десятилетий посыл «строим абы как, потому что нужна срочно крыша над головой» очень быстро превратился в «строим абы что, потому как срочно надо дорого продать квадратные метры».

Интерьер гостиной. Загородный дом. Подмосковье. Фотограф: Кирилл Овчинников

Не надо получать художественное или специальное образование, чтобы осознать, в каких подавляющих городских пространствах мы живем. В девяти из десяти случаях здания несуразны, уродливы или неудобны. Зато сложилась привычка: смотреть и не видеть или не замечать и не придавать значения. В конце концов, обычный горожанин редко интересуется чем-то выше магазинных витрин. Но это ли оправдание плохой архитектуре? Практически любой и старый и новый город в той же Европе — контрастное тому подтверждение.

Скажите, в чем вы черпаете вдохновение? Это книги, произведения искусства, может быть, кинематограф?

  Для меня важны архитектура и дизайн, да и в целом, настроение того непродолжительного периода между окончанием Второй мировой и до начала «Холодной войны», когда миром был совершен какой-то глобальный выдох, и, кажется, вновь были нащупаны некие вечные образы.

Парадокс в том, что если мы сегодня оглянемся лет на двадцать пять или тридцать назад, то скажем, что это старомодно, но если на полсотни и даже больше, то велика вероятность, что найдем идеи тех лет актуальными. Как мне кажется, в этот период «выдоха», который длился чуть более двух десятилетий, всем, и у нас и у них, казалось, что уже начинают просматриваться контуры светлого будущего, что оно где-то не за горами, и надо лишь быть «спокойным и упрямым»... Возможно ли сейчас воплощать подобные надежды и ощущения в форме? Мы сознательно и планомерно пытаемся.

Интерьер холла. Загородный дом. Подмосковье.

Часто ли вы отправляетесь в поездки за новыми архитектурными впечатлениями?

Если куда-то и собираюсь, то самая большая мотивация — именно возможность увидеть то, что давно наметил. Любопытно, что всеобщий интерес к модернизму, брутализму и сопутствующим направлениям внутри Современного Движения возник в русле молодежной тенденции перетряхивания бабушкиных и дедушкиных альбомов. Мне это отрадно видеть, хотя и без этой моды я был воспитан на достойных примерах современной архитектуры.

Более поздняя архитектура в духе Роберта Вентури мне была интересна, но всегда возникало чувство недоверия, недопонимания оправданности художественных высказываний. Сегодня маятник времени заставляет снова менять культурные парадигмы и возвращается обратно к подзабытым ценностям, к тому, во что давно веришь, уважаешь и стараешься соответствовать.

Больше чем за десять лет поездок и изучения севера Италии удалось облазить многие постройки Джио Понти; обнаружить полузаброшенные шедевры в Милане и окрестностях, увидеть работы таких титанов итальянской архитектуры и дизайна как Карло Молино, Игнацио Гарнелла и Ико Паризи.

Интерьер кухни. Загородный дом. Фотограф: Кирилл Овчинников

Все архитекторы, которых вы упомянули — Понти, Моллино, Паризи работали и как архитекторы, и как дизайнеры. Такой «ренессансный», универсальный подход к архитектуре и дизайну присущ PANACOM?

Думаю, да. Еще не так давно не существовало жесткого разделения по профориентации — «архитектор», «дизайнер», «конструктор» или «мебельщик». Многие знаковые фигуры занимались и архитектурой, и дизайном, не отделяя одно от другого. И это близко нашей философии. В этом смысле из дня сегодняшнего мы где-то вываливаемся в «ретро», но это —  «ретро завтра» на новом витке стилистических колебаний. Это не следование тренду или модной тенденции, а наша сущность.

Когда по окончании университета начинаешь работать с живыми людьми в настоящем пространстве и времени, постепенно возникает понимание множественности решений задач. Варианты этих решений могут быть намного богаче, чем стилистические фантазии в узких рамках. Оказывается, что ренессансные и классические материалы и методы могут пригодиться в поисках современных идей и форм. Здесь мы вступаем на бесконечное поле для находок...

Наша «ренессансная жадность» — попробовать всё —  не приводит к диссонансу. Наоборот, позволяет переключаться. Бывает, я неделю рисую только мебель, а потом светильники, а потом снова возвращаюсь к разрезам и деталям планов. И первое, и второе, и третье взаимодействует и соотносится между собой.

Разделяете ли вы идеи архитекторов-функционалистов, что красота должна определяться функцией?

Я бы не сказал так однозначно. Смотря какая функция. Кроме того, в современном мире функции весьма быстро могут вытесняться новыми: сейчас не то, что сто, даже пятнадцать лет могут превратиться в целую эпоху. Поэтому то, что было функционально и приемлемо с точки зрения эстетики десять-двадцать лет назад, нынче будет под большим вопросом.

Интерьер гостиной. Загородный дом.

Как вы считаете, в какую сторону изменятся архитектура и дизайн лет через десять? Какие общественные настроения и состояния они будут отражать?

Десять лет назад, я мог бы довольно легко ответить на этот вопрос. Сегодня мне сложнее говорить о том, что будет дальше. Может быть, картина мира была несколько проще — я руководствовался, в основном, только культурно-эстетическими пристрастиями и их интерполяцией в будущее. На сегодня этот ряд критериев значительно расширился, туда теперь входят и геополитика, и социум, и много чего еще.

Если будущее предвидеть сложно, то планы все-таки строить можно. В каком направлении вы бы хотели двигаться дальше?

Не хочется останавливаться на том, что умеешь. Из внутреннего анализа, который идет постоянно, я понимаю, где мы преуспели, а где предстоит еще проторить дороги. Попробовав маленькое, среднее, крупное, хочется большего. Продолжать заниматься тем же, но только увеличить масштабы, а где-то, и выйти в новые области творчества. Так что PANACOM в развитии.

Загородный дом. Фотограф: Кирилл Овчинников.